Культура искусство образование на рубежа веков - А. И. Рахаев
Сакинат сейчас видела перед собой жалкого,
готового зарыться с головой в землю. Мысли мешали сосредоточиться, но где-то
мелькнула горькая, но достойная мысль: «Уж лучше было бы получить бумагу о его
гибели». Мамай призывал к благоразумию, но Бекир, уже не таясь, заявил: «Я не
хочу воевать! .Для меня и при этой власти, и при немцах баранина будет такой же
вкусной, а айран будет таким же, - я гну спину так, что в моем коше десятерым
не управиться. Может, меня кто-то на золотой трон посадит?»
Мамай был поражен и, не удержавшись,
ударил Бекира. Чуть было не превратившуюся драку в трагедию остановила Сакинат.
Второй день пути закончился: собрав свой
тюк, Бекир ушел от них.
Ужас и предчувствие непоправимого все
ближе: воловья арба Мамая и Сакинат остановилась у сарая, где был Бекир. Он
теперь решил им не показываться, спрятался на чердаке полуразваливше- гося
дома. Отсюда ему хорошо будут видны Мамай и Сакинат.
Он видел, как мечется Сакинат,
злорадствовал: «Поищи, побегай, сильнее любить будешь». А вот злоба к Мамаю
все накипала, набирая скорость. Бекир не мог ни забыть, ни простить сказанное
Мамаем ему: «Лучше мертвые, чем такие живые». И очень жалел, что в драке не
пропорол Мамая вилами.
Проснувшись в холодном поту, он ударился о
приклад ружья. У него же ружье! От страшной мысли волосы стали дыбом. «Да!
Только так!» - трехкратно повторенное в перерывах мыслей решение было
окончательным. Мстительная кровь текла по жилам: 12 «Хватит! Палец на курок!»
Внутренне требовалось: «Не будет жизни, если останется жить Мамай! Не будет!
Или он, или Мамай. Надо выбирать. Или его, или себя. Жизнь свою и Сакинат.
Третьего нет! Нет третьего! Нет!».
10 
